Есть области человеческих знаний, которые признаны научными, а есть, которые считаются ненаучными. К последнему типу относится и алхимия. Но так ли уж ненаучна она была? И только ли поисками философского камня занимались алхимики? Для того, чтобы разобраться в этом вопросе, необходимо проследить историю возникновения алхимии как науки.

Слово "алхимия" восходит через арабское слово "cheo" к греческому "chemeia", что означает "лью, отливаю". Этимология прямо указывает на связь алхимии с искусством плавки и литья металлов. Есть и другое толкование - от египетского иероглифа "хми", означавшего плодородную землю в противовес бесплодным пескам. Этим иероглифом обозначался Египет, место, где, как считают, возникла алхимия.

Впервые термин "алхимия" встречается в рукописи Юлия Фирмика, астролога IV в. Важнейшей задачей алхимики считали трансмутацию (превращение) неблагородных металлов в благородные. Эта задача вплоть до XVI в. была главной не только в алхимии, но и в химии. Идея возможности трансмутации металлов возникла не на пустом месте, она базировалась на представлениях греческой философии о том, что материальный мир состоит из одного или нескольких "первоэлементов", которые при определенных условиях могут переходить друг в друга.

Период, когда алхимия зарождалась и процветала (IV-XVI вв), был периодом развития не только "умозрительной" алхимии, но и практической химии. И эти две науки прямо влияли друг на друга. Знаменитый немецкий химик Либих писал про алхимию, что она "никогда не была ничем иным, как химией". Можно провести параллель и сделать вывод, что алхимия относится к современной химии так, как астрология к астрономии. Да, астрологию не принимает академическая наука, однако имеется огромнейшее количество доказательств, что астрологические законы работают, и астрологи на самом деле предсказывают будущее.

Средневековые алхимики старались отыскать два неких таинственных вещества, с помощью которых можно было бы достичь желанной трансмутации металлов. Первое, обладавшее свойством превращать в золото не только серебро, но и свинец, ртуть и т. д., носило название философского камня, красного льва, великого эликсира (слово "эликсир" произошло от арабского "аль-иксир" - "философский камень"). Предполагалось, что философский камень не только облагораживает металлы, но и служит универсальным лекарством. Раствор его, так называемый золотой напиток, мог исцелять все болезни, омолаживать старое тело и удлинять жизнь.

Другое таинственное вещество, второстепенное, носившее название белого льва, белой тинктуры, имело способность превращать все неблагородные металлы в серебро.

Если отбросить все предрассудки, то алхимия не столько наука, сколько высочайшая ступень символического мышления, учение, которое постигает путь "достижения центра всех вещей". Алхимия определяется как моделирование космического процесса и создание "химической модели космического процесса". Алхимик создавал в своей реторте модель мира и миросозидающих процессов и затем в своих сочинениях подробнейшим образом описывал все предметы, помогающие ему в этом, и приемы. Для алхимиков вообще было свойственно тщательное отношение к описанию эксперимента (при этом использовалась невероятно символичная терминология). Ведь алхимик ставит своей задачей воспроизведение и одухотворение космоса, соучастие в космотворческом процессе, исходит из представления о субстанциальном единстве мира и универсальности перемен. Идея единства всего сущего символически изображалась в виде гностического змея уробороса, змея, пожирающего свой хвост - символа Вечности и всей алхимической Работы.

Любопытно, что и в Европе, и на Востоке алхимия являла собой комплекс из еще двух наук - астрологии и медицины, и воспринималась как путь к духовному совершенству, как стиль жизни и тип человеческого поведения. При этом различались внутренняя и внешняя алхимия. Внутренняя - форма внутреннего делания, она направлена на достижение адептом просветленного состояния через одухотворение микрокосмоса. Внешняя - работает с очищением космологических сущностей, скрытых под формой вещества. В основе лежит древнее представление о materia prima (первоматерии), являющейся субстанцией микро- и макрокосма, способной трансформироваться и образовывать новые формы.

Алхимия работала в системе четырех модусов первоматерии - первоэлементов греческой натурфилософии: воздуха, земли, огня и воды (плюс пятый в греческой алхимии - всепроникающий эфир или металл в китайской) в сочетании с тремя философскими элементами: соли, серы и ртути. Ртуть (Меркурий) - пассивное женское начало (инь) - представляет первую очистку и являет собой чувство, воображение. Сера выступает как активное мужское начало (аналогия янь в китайской алхимии) - более тонкая очистка: разум, интуиция. Великое делание или преображение (киноварь) - алхимический андрогин, гармоническое сочетание мужского и женского (инь и янь): "Тот, кому не удается "стать двумя в одном теле", станет двумя в одном духе" (Де Оливье).

Алхимия также известна как взаимодействие энергии Кундалини - символа женского аспекта - с высшей энергией, или мужским принципом. Через понимание работы мужского и женского принципов она связана с системой Таро.

Да, получение философского камня или эликсира жизни было для алхимиков самоцелью. Однако философский камень обозначает, прежде всего, глубокое внутреннее стремление найти свою истинную духовную природу, известную алхимикам как активный принцип.

Такая хорошо отработанная система аналогий позволила алхимии с ее универсальным языком занимать одно из ведущих мест вплоть до наших дней не только внутри себя, но и в современной литературе, театре, мистических учениях. В связи с этим иносказательность многих алхимических трактатов может быть объяснена тем, что в них органически слились естественнонаучные и художественные представления о мире. Поэтому-то в некоторых странах алхимия легализована христианской идеологией, там она считается белой магией. В тех же странах, где алхимия выступает в своем языческом качестве (черная магия), она признается неофициальным, а потому запретным делом. Это во многом объясняет трагическую участь некоторых европейских алхимиков (например, Роджера Бэкона, алхимика Александра Сетона Космополита и др.).

Существовало несколько школ алхимии: греко-египетская, арабская и западноевропейская. Во времена эллинизма существовало такое направление алхимии, как герметизм. Это было религиозно-философское течение, сочетавшее элементы популярной греческой философии, халдейской астрологии, персидской магии и египетской алхимии. Этот период представлен значительным числом сочинений, приписывавшихся Гермесу Трисмегисту. Традиция герметизма получила продолжение в европейском Ренессансе, им пропитаны труды Парацельса, он повлиял даже на Джордано Бруно и Исаака Ньютона.

Родиной алхимии считается Древний Египет. Алхимики вели начало своей науки от Гермеса Трисмегиста, считавшегося основателем этой науки (его отождествляли с египетским богом Тотом, а в Древнем Риме - с Меркурием), и поэтому искусство делать золото называлось герметическим. Свои сосуды алхимики запечатывали печатью с изображением Гермеса - отсюда пошло выражение "герметически закрытый". Существовало предание, что искусству обращать "простые" металлы в золото ангелы научили земных женщин, с которыми вступили в брак, о чем рассказано в "Книге Бытия" и "Книге пророка Еноха" в Библии.

Колыбелью химии принято считать Александрийскую академию. Основанная Александром Македонским в 332 г. до н.э. новая столица Египта Александрия очень быстро стала крупнейшим торговым и культурным центром античного Средиземноморья. Александрийскую академию основал Птолемей Сотер, соратник Александра, ставший после смерти последнего (323 г. до н.э.) царем Египта. Эта академия вместе с созданным при ней крупнейшим хранилищем античных рукописей - Александрийской библиотекой (около 700 000 рукописей) - просуществовала около тысячи лет (до VII в. н.э.). С ней связаны имена таких выдающихся мыслителей античности, как Евклид, Архимед, Птолемей.

На протяжении всего своего существования алхимия оставалась наукой герметической - т.е. закрытой для непосвященных. Основными объектами изучения александрийской алхимии являлись металлы; именно в александрийской алхимии сформировалась традиционная металлопланетная символика алхимии, в которой каждому из семи известных тогда металлов сопоставлялась соответствующая планета и день недели. Впрочем, в европейской алхимической традиции ртуть металлом не считалась, поскольку не упомянута в Библии.

Несмотря на мистические философствования, ныне признанные ненаучными, алхимики, тем не менее, в процессе своих поисков добились очень многого для развития академической химии. Например, еще греко-египетские алхимики открыли такое явление, как амальгамирование металлов. Александрийскими алхимиками был усовершенствован способ извлечения золота и серебра из руд, для чего широко применялась ртуть, получаемая из киновари или каломели. Они же начали применять амальгаму золота для позолоты, ими был разработан способ очистки золота купелированием - нагреванием руды со свинцом и селитрой.

При этом, помимо практического значения, уникальная способность ртути образовывать амальгаму привела к появлению представления о ртути как об особом, "первичном" металле. Тому же способствовали и необычные свойства соединения ртути с серой (киновари), которая в зависимости от условий получения имеет различную окраску - от красной до синей.

Примерно в те же времена было открыто и получение латуни - желтого сплава меди с цинком. Правда, знаменитый тогда алхимик Болос считал, что латунь являлась золотом.

К сожалению, об александрийском этапе алхимии известно очень мало, так как Александрийская библиотека была практически полностью уничтожена. Кроме того, римский император Диоклетиан, дабы исключить возможность получения дешевого золота, приказал уничтожить все труды по алхимии.

Утверждение христианства в качестве государственной религии Римской империи при императоре Константине (285-337) привело к еще большим гонениям на алхимию, которую христиане считали ересью. В 529 г. папа римский Григорий I запретил чтение древних книг и занятие не только алхимией, но и математикой и философией. В итоге христианская Европа погрузилась во мрак раннего средневековья. Однако научные и культурные традиции греческой школы на Востоке сохранялись какое-то время в Византийской империи, которая стала распространителем алхимических идей в Европе в IV в. (крупнейшая коллекция алхимических рукописей хранится в Библиотеке Святого Марка в Венеции), а затем они были восприняты арабским миром.

После того, как арабы в VII в. завоевали Египет, они принесли наследие александрийской школы в завоеванную ими Испанию, которая стала вторым после Византии источником распространения алхимических идей в Европе.

В VII в. началось победоносное шествие новой мировой религии - ислама - что привело к созданию огромного Халифата, включившего в себя Малую и Среднюю Азию, Северную Африку (включая и Египет) и юг Пиренейского полуострова в Европе. Арабские халифы, подражая Александру Македонскому, покровительствовали наукам. На Ближнем Востоке - в Дамаске, Багдаде, Кордове, Каире - были созданы университеты, на несколько столетий ставшие главными научными центрами и давшие человечеству целую плеяду выдающихся ученых. Влияние ислама в арабских университетах было сравнительно слабым. Кроме того, изучение трудов античных авторов не противоречило трем обязательным исламским догматам - вере в Аллаха, в его пророков и загробный суд. Благодаря этому на Арабском Востоке могли свободно развиваться научные представления, в основе которых лежало научное наследие античности, в том числе и александрийская алхимия.

Среди арабских ученых, занимавшихся алхимией, выделяется знаменитый бухарский врач Абу Али аль Хусейн ибн Абдаллах ибн Сина, или Авиценна (980-1037). Однако он подходил к вопросу крайне нестандартно: он явился первым в истории критиком идеи трансмутации металлов, каковую он считал невозможной. Основной задачей алхимии Авиценна считал приготовление лекарственных средств.

Однако арабский период алхимии обогатил человечество такими основополагающими аспектами, как создание основных теорий алхимии и химии, лабораторной техники и методики эксперимента. Арабскими алхимиками был разработан и понятийный аппарат. Они добились несомненных практических успехов - ими выделены сурьма, мышьяк и, по-видимому, фосфор, получены уксусная кислота и растворы сильных минеральных кислот. Арабская алхимия, в отличие от александрийской, была вполне рациональна: мистические элементы в ней представляли собой, скорее, дань традиции. Важнейшей заслугой арабских алхимиков стало создание фармацевтики, развившей традиции античной медицины.

После XII в. по ряду как внутренних, так и внешних причин арабская алхимия начала приходить в упадок. Последним крупным арабским алхимиком стал Ал Джилдаки (XIV в.), написавший ряд сочинений, очень полно суммирующих труды его предшественников. Центр научной мысли перемещается в Европу.

Алхимия развивалась и в Китае. Начало китайской алхимии восходит к IV-III вв. до н.э. Самый ранний из известных нам письменных источников - алхимический трактат "Цань тун ци" ("О единении триады") относится ко II в. Китайская алхимия через индусов и арабов повлияла даже на средневековую европейскую алхимию. В III в. алхимическими влияниями становится затронутой и Индия. Индийская алхимия работала с идеей колеса с шестью спицами, делящими поле на шесть планетных царств, шесть классов существ, шесть человеческих состояний, шесть металлов. Точка в середине соответствует царю - на земле, солнцу - на небе и золоту.

Европейские государства, прежде всего страны южной Европы, достаточно тесно контактировали с Византией и арабским миром, особенно после начала крестовых походов (с 1096 г.). Европейцы получили возможность ознакомиться и с блестящими достижениями арабской цивилизации, и с наследием античности, сохранившимся благодаря арабам.

В XII в. начались попытки перевода на латинский язык арабских трактатов и сочинений античных авторов. Тогда же в Европе были созданы первые светские учебные заведения - университеты: в Болонье (1119), Монпелье (1189), Париже (1200). Начиная с XIII в., можно говорить о европейской алхимии как об особом этапе алхимического периода. В период с XII по XVII вв. алхимией занимались известные ученые, оставившие след в европейской науке.

При этом между арабской и европейской алхимией имелись весьма существенные различия. Европейская алхимия развивалась в обществе, где католическая церковь активно вмешивалась во все светские дела; изложение идей, противоречащих христианским догмам, было делом весьма небезопасным. Поэтому алхимия в Европе находилась на полуподпольном положении. В 1317 г. Папа Иоанн XXII предал алхимию анафеме, после чего всякий алхимик в любой момент мог быть объявлен еретиком со всеми вытекающими последствиями. Однако любопытно, что европейские властители (и светские, и церковные), объявив алхимию вне закона, в то же время покровительствовали ей, рассчитывая на выгоды, которые сулило нахождение способа получения золота. Вследствие этого европейская алхимия, как и александрийская, изначально являлась герметической наукой, доступной только посвященным. Этим объясняется характерное для европейской алхимии чрезвычайно туманное изложение достигнутых результатов. Впрочем, в течение довольно долгого времени европейские сочинения по алхимии представляли собой лишь переводы либо компиляцию арабских трактатов.

Первым знаменитым европейским алхимиком стал монах-доминиканец Альберт фон Больштедт (1193-1280), более известный как Альберт Великий (Альбертус Магнус). Он первым из европейских алхимиков детально описал свойства мышьяка, поэтому ему иногда приписывают его открытие.

Его современник, английский монах-францисканец Роджер Бэкон (1214-1292) в своих трактатах дает подробное описание природы металлов с точки зрения ртутно-серной теории. Бэкон дал классическое определение алхимии: "Алхимия есть наука, указывающая, как приготовлять и получать некоторое средство, эликсир, которое, брошенное на металл или несовершенное вещество, делает их совершенными в момент прикосновения".

Как и в сочинениях арабских алхимиков, в работах Альберта Великого и Роджера Бэкона доля мистицизма была сравнительно невелика. В то же время для европейской алхимии в целом мистические элементы значительно более характерны, нежели для арабской.

В итоге мистицизм и закрытость европейской алхимии породили значительное число мошенников от алхимии. И тем не менее, в XIV-XV вв. европейская алхимия добилась значительных успехов, сумев превзойти арабов в постижении свойств вещества. В 1270 г. итальянский алхимик кардинал Джованни Фиданца (1121-1274), известный как Бонавентура, в одной из попыток получения универсального растворителя получил раствор нашатыря в азотной кислоте, который оказался способным растворять золото, царя металлов (отсюда и название - aqua Regis, т.е. царская водка). Имя самого значительного из средневековых европейских алхимиков, работавшего в Испании в XIV в., осталось неизвестным - он подписывал свои сочинения именем Гебера (под таким именем в Европе был известен выдающийся арабский ученый и алхимик Абу Муса Джабир ибн Хайян (721-815)). Псевдо-Гебер первым подробно описал сильные минеральные кислоты - серную и азотную. Использование концентрированных минеральных кислот в алхимической практике привело к существенному росту знаний химиков и алхимиков о веществе.

Этими и другими учеными были открыты отделение золота от серебра при помощи азотной кислоты, получение мышьяка в чистом виде, серного эфира, соляной кислоты, многие соединения мышьяка и сурьмы, способность селитры взрываться благодаря горящему углю, способы получения сурьмы и ее медицинское применение (сурьма была любимым лекарством алхимиков, которые мечтали получить из нее средство для лечения всех болезней). Ян Баптист ван Гельмонт ввел термин "газ", Иоганн Рудольф Глаубер открыл сульфат натрия (глауберову соль). Он, правда, считал ее тем самым философским камнем. Джамбаттиста делла Порта изготовил оксид олова, Блез Виженер открыл бензойную кислоту. Эти примеры, перечень которых далеко не полон, наглядно свидетельствуют, что "ненаучные" исследования алхимиков пошли на пользу человечеству.

Многие открытия носили без преувеличения сенсационный характер. В 1602 г. сапожник и алхимик Винченцо Касциароло в горах Болоньи нашел камень, который был настолько тяжел, что Касциароло заподозрил в нем наличие золота. В итоге был открыт новый элемент - барий. В середине XVII в. алхимик из Гамбурга Хенниг Бранд, перегоняя человеческую мочу, обнаружил, что при прокаливании осадка последний светится в темноте. Так был повторно получен фосфор. Чуть позже благодаря поискам алхимиков был создан саксонский и мейсенский фарфор.

Большую роль в распространении алхимических сочинений сыграло книгопечатание (первая типография была открыта в Майнце в 1450 г.). Так как печатание было тогда достаточно дорогим, многие анонимные алхимики для придания авторитета своим сочинениям издавали их под именами известных ученых древнего мира - Платона, Пифагора, Демосфена и т.п. Также появились во множестве переводы якобы с арабского языка, хотя впоследствии эти рукописи нигде не были обнаружены.

К середине XVI в. в европейской алхимии стало очевидным быстро прогрессирующее разделение. С одной стороны - вырождающиеся мистики, по-прежнему пытающиеся осуществить трансмутацию металлов с помощью магии, с другой - представители набирающих силу рациональных течений. Наиболее значительными из последних являлись ятрохимия (поиски долголетия и бессмертия) и техническая химия, ставшие своего рода переходным этапом от классической алхимии к новой научной химии.

Если обобщить достижения того периода, то его главным результатом, помимо накопления значительного запаса знаний о веществе, стало становление эмпирического (опытного) подхода к изучению свойств вещества. В целом алхимический период явился совершенно необходимым переходным этапом между натурфилософией и экспериментальным естествознанием.

Однако нельзя не признать, что алхимии изначально были присущи очень серьезные отрицательные черты, которые и сделали ее тупиковой ветвью развития естествознания и химии. Во-первых, это ограничение исследований трансмутацией металлов, ведь все алхимические операции были подчинены лишь этой главной цели. Во-вторых - мистицизм. В-третьих - догматизм теории, лежащий в основе идеи трансмутации, который принимался за истину в последней инстанции без каких-либо обоснований. Наконец, изначально характерная для алхимии закрытость являлась существенным препятствием для развития этой науки.

Основоположником ятрохимии (от греческого "ятро" - "врач") принято считать немецкого врача и алхимика Филиппа Теофраста фон Гогенгейма, известного под именем Парацельса (1493-1541). Алхимия Парацельса фокусировалась на микрокосме, решая вопросы универсальной медицины в поисках Меркурия (эликсира жизни). Подобно Авиценне, Парацельс негативно относился к идее трансмутации металлов (не отрицая, впрочем, принципиальной возможности трансмутации). Парацельс утверждал, что задача алхимии - изготовление лекарств: "Химия - один из столпов, на которые должна опираться врачебная наука. Задача химии вовсе не в том, чтобы делать золото и серебро, а в том, чтобы готовить лекарства".

Вторая половина XVII в. оставила самые причудливые воспоминания о людях, которые выдавали себя не только за алхимиков, врачей, магов, но и за знатоков всех проблем, волнующих человека. Эта плеяда авантюристов, шарлатанов добивалась титулов, почета, известности, хотя иногда кончала свой жизненный путь весьма печально. Кто не слыхал таких имен, как граф Сен-Жермен, Калиостро, Джон Лонг? При этом истинные алхимики не стремились к получению золота, оно было лишь инструментом, а не целью. (Тем не менее, Данте в своей "Божественной комедии" определил место алхимиков, как и фальшивомонетчиков, в аду, а если точнее, в круге восьмом, рве десятом.) Целью для них был именно сам философский камень (хотя камень - это понятие условное, чаще его представляют либо порошком, либо раствором порошка - тот самый эликсир жизни) и духовное освобождение, абсолютная свобода.

После распространения уже собственно химии, алхимия вызывала интерес у многих, в частности, и у И.В. Гете, который несколько лет посвятил изучению трудов алхимиков.

Если резюмировать все данные об алхимии и алхимиках, то можно сказать, что европейский алхимик - это одновременно теоретик-экспериментатор и практик-ремесленник, поэт и художник, схоласт и мистик, теолог и философ, маг-чернокнижник и истинный христианин. Такой взгляд на алхимию позволяет понять ее как явление, сосредоточившее в себе многие особенности уклада древних, темных и средних веков.

Мало кому известна история обретения "Изумрудной скрижали Гермеса", и незаслуженно, обходится вниманием исследователей. А ведь вполне может быть, что мы топчем в дорожной пыли подлинный бриллиант. Для меня знакомство с алхимией, началось с этой гравюры.

Я не специалист по латыни, потому перевёл девиз так: - "Проникая в глубь земли, извлечёшь философский камень". Символика герба (или эмблемы), вопиюще масонская. Главный мотив - дуализм света и тьмы, добра и зла, запада и востока. мужского и женского. В нижней части - Земля, слева от щита с семилучевой звездой, и... Космос? Так что получается, мракобесы - алхимики по своей невежественности считают, что понятия "Земля" и "Космос" антогонистичны, да к тому же ещё и равнозначны по объёму, или значению? Они что, глупые, не в курсе, что Земля это лишь песчинка в бесконечном космосе?

Ну и сам девиз, конечно, заставляет задуматься над тем, что было в голове у того креативщика, который его сочинял. Первая мысль, которая должна приходить в голову современному просвещённому человеку, должна быть о том, что алхимики, как заблуждающиеся, тёмные неучи, надеялись зарыться в шахту, и отыскать некий булыжник. А может философский камень это вообще никакой не камень? И даже не геополимерный бетон, не керамогранит, не искусственный мрамор,а нечто такое, о чём мы понятия не имеем? Но сначала, минимум справочной информации:

Изумру́дная скрижа́ль Гермеса (лат. Tabula Smaragdina Hermetis) — важнейший памятник арабского средневекового герметизма, получивший широкое распространение в латинском переводе. Cогласно легенде текст скрижали был оставлен Гермесом Трисмегистом на пластине из изумруда в египетском храме и обнаружен на могиле Гермеса Аполлонием Тианским, по другой версии — Александром Македонским.

Мне одному кажется, что текст изображён "вверх ногами"?

Произведение это, по мнению оккультистов, является одним из древнейших памятников египетского герметизма. Оно представляет собою чрезвычайно сжатую формулировку основных учений герметической философии, своего рода герметический «символ веры». По одной из распространённых версий толкования «Изумрудной скрижали», на ней записан рецепт алхимического Великого Делания, то есть рецепт получения философского камня.

Всем известно, что знание - сила, но так же известно и то, что силой добровольно, бескорыстно, никто делиться не станет. Я не о тех знаниях, которые необходимы рабам, чтоб успешно работать на своего хозяина. Я о знаниях, которые позволяют хозяину держать рабов в повиновении так, чтоб рабы, при этом, искренне верили в то, что они абсолютно свободны. Предлагаю вдуматься в смысл одно цитаты из "Скрижали".

"Истинно — без всякой лжи, достоверно и высшей степени истинно:

То, что находится внизу, аналогично тому, что находится вверху. (Наш мир - матрёшка? Земля полая, и внутри то-же, что на небе? Луна, Солнце, звёзды?)

И то, что вверху, аналогично тому, что находится внизу, чтобы осуществить чудеса единой вещи. (Какой вещи?)

И подобно тому, как все вещи произошли от Единого, так все вещи родились от этой единой сущности через приспособление.

Солнце её отец, Луна её мать. (О какой сущности, порождении Луны и Солнца идёт речь? Почему ей нужны приспособления, и кто мастер, изготовляющий "приспособления"?)

Ветер носил её в своём чреве. Земля её кормилица. (Ветер - суррогатная мать?)

Вещь эта — отец всяческого совершенства во всей вселенной. (Иллюминатами пахнет, и свидетелями Иеговы, по моему.)

Сила её остаётся цельной (то есть неизрасходованной), когда она превращается в землю.

Ты отделишь землю от огня, тонкое от грубого осторожно и с большим искусством.

Эта вещь восходит от земли к небу и снова нисходит на землю, воспринимая силу как высших, так и низших областей мира. (Вообще что то фееричное, психоделика какая то.)

Таким образом ты приобретешь славу всего мира.

Поэтому от тебя отойдёт всякая темнота.

Эта вещь есть сила всяческой силы, ибо она победит всякую самую утончённую вещь и проникнет собою всякую твёрдую вещь. (Снова люциферианство...)

Так был сотворён мир. (Так был сотворён мир? Я что-то ничего не понял из описания творения мира...)

Отсюда возникнут удивительные приспособления, способ которых такой (то есть таков, как изложено выше). (А... Так будут и другие инструменты!)

Поэтому я был назван Гермесом Трижды-величайшим, так как я обладаю познанием трёх частей вселенской философии. (Скромняга, однако!)

Полно то, что я сказал о действии солнца". (Т.е. добавить нечего? Всё-всё-всё рассказал? А я не понял...)

То-ли лыжи не едут, то-ли я... Но не могу отделаться от ощущения того, что алхимия, это совершенно не то, что нам внушали про делание золота из свинца, и про поиски философского камня. В алхимии всё "запаролено" дважды, или трижды. А может даже "слоёв" окажется и целых семь, как в матрёшке! Тебе говорят: - "Лев", а ты должен знать, что это означает "солнце", но тут же ты должен "солнце" перевести в "золото", а "золото", скорее всего тоже имеет ещё один потайной смысл, и всего их семь. Но в каком из случаев какой смысл необходимо вкладывать, непонятно

Вот ещё одно изображение:

Надпись вверху, переводится с латыни как "Изумрудная скрижаль Гермеса. Гермес не греческий бог, а арабский алхимик, по официальной версии. В нижней части, надпись переводится дословно как "слово секретное Гермеса", а на понятном нам языке, просто "ПАРОЛЬ ГЕРМЕСА", т.е. автора манускрипта. А вот ещё один вариант гравюры, более поздний, и уже раскрашенный в цвета. Цвет в алхимии играет важнейшую роль, поэтому рассматривать удобнее всего именно это изображение.

Начну с "закорючек". Солнце и Луна это не планеты. В Алхимии каждый символ имеет своё значение, иногда несколько. Какое использовать в каждом конкретном случае, знают только настоящие алхимики. Итак:

Семь металлов алхимии соответствовали семи небесным светилам:
1) Солнце - золото,
2) Луна - серебро,
3) Венера (анкх на зелёном фоне) - медь,
4) Юпитер - олово,
5) Меркурий (анкх с "рогами") - ртуть,
6) Сатурн - свинец,
7) Марс - железо

Теперь понятно почему золото это Auro по латыни. У Солнца же аура, или корона, как известно. Луна по латыни Lunae, зато серебро по английски - silver. И правда, Луна ведь обычно серебристого цвета. Интересно, что Венера по латыни пишется как Venerem. Помните. что у Венеры есть неофициальное название, которое в России почему то не употребляют. А вот на западе, часто говорят "Русская планета". Почему? Не знает никто. Но мы то с вами знаем, что Венеты это славянское племя, эстонцы по сей день говорят про русских "VENE". А корень слова "Venerem", как раз "ВЕНЕ".

С Меркурием совсем уж красота. И на латыни, и на английском, слова "ртуть" и "Меркурий" пишутся одинаково - "Mercury" правда при сочинении латинского языка, авторы добавляли окончание "US" к словам, которые заимствовали из других языков без изменения. Так в абхазском языке, все заимствованные слова звучать точно так же, только впереди слова ставится буква "А". Вот и получилось, что у нас в Абхазии надписи на улицах такие забавные: - "Акинотеатр", "Амагазин", "Астадион", и т.п.

Сатурн по английски - lead. Не отсюда ли "лидер"? А Марс, как и положено воину, закован в железные латы, потому и ferri. Но ведь красный цвет почве придаёт именно железо! Так что получается,мракобесы алхимики знали о том, что на Марсе полным полно железной руды?

И ещё любопытный момент. Изторики утверждают, что алхимия уходит своими конями аж в древний Египет! Тогда откуда они могли знать о существовании олова? Олово то начали добывать впервые только из касситерита, руды, залежи которой существовали исключительно на Британских островах!

Ну и что в итоге, мы получим из 7 главных металлов Земли? В том, что на гравюре запечатлена формула, я не сомневаюсь, практически. Кубок в алхимии, обычно означает процесс смешивания. Причём бывает так,что смешивание производится в два, или более этапов. Тогда компоненты изображаются в том количестве, сколько требуется этапов смешивания. Играет роль и очерёдность изображения компонентов. Сверху вниз, и слева на право изображаются элементы, в порядке убывания их в пропорции смеси. В нашем случае - основной компонент - золото. Затем чуть меньше серебра, и т.д. Меньше всего в сплаве будет железа (седьмой элемент).

В результате плавки у нас будет просто золото. Не чистое, с примесями. Для чего? Большой вопрос. Пропорций я не знаю, и вряд ли кто знает. Вариантов открыть кодовое замковое устройство с семью цифрами, значительно меньше, чем вариантов приготовления нужного сплава, с требуемыми свойствами. Да и свойств этих мы не знаем.

В общем, у меня напрашивается вывод о том, что предметом алхимии являются не философский камень, и не холодный синтез, при котором свинец превращается в золото, а ни много ни мало - создание миров и существ.Дико звучит? Понимаю!

Ну вы посмотрите этот короткий ролик, и вдумайтесь о чём в нём идёт речь. По сути, в сюжете есть открытое признание о том, что законы сохранения энергии и массы можно выбросить на помойку. Разве этого мало?

Не уловили связи со смыслом вышеизложенного?

Повседневная жизнь алхимиков в средние века Ютен Серж

Как становились алхимиками?

Как становились алхимиками?

Прежде чем задаться вопросом о месте алхимиков в средневековом обществе, историк должен ответить на другой вопрос, а именно: как можно было в те времена стать алхимиком? Надо ли было для этого вести вполне нормальную жизнь, или же требовалось пройти более извилистый жизненный путь? Сразу же следует отметить одно важное обстоятельство: кто бы ни вздумал в один прекрасный день заняться алхимией и для этого позаботился обзавестись соответствующими манускриптами (напоминаем, что книгопечатание тогда еще не было изобретено), оборудовал себе лабораторию и даже приступил к практическому экспериментированию, у него не было ни малейшего шанса преуспеть в Великом Делании, если ему не посчастливилось встретить учителя, который открыл бы ему необходимые секреты. Сколь бы полные сведения ни содержал трактат (и даже если в нем не было ловушек, специально расставленных для праздно любопытствующих), всегда существовал некий камень преткновения для самоучки или неофита, руководствовавшегося указаниями недостаточно квалифицированных людей.

«В единстве - сила», - гласит известная мудрость. Отсюда проистекало вполне понятное желание многих алхимиков (или более-менее удачливых претендентов на сие особое звание) собираться вместе, советоваться друг с другом по практическим проблемам, сравнивать свои эксперименты и полученные в ходе них результаты.

В Париже XIV и XV веков были два места встречи, где делатели (постоянно жившие в столице Французского королевства и прибывшие туда из разных провинций или даже дальних стран) всегда могли установить контакты с подобными себе. Одним из этих мест встречи был портал церкви Сен-Жак-ла-Бушри, отправная точка для парижан, направлявшихся паломниками в Сантьяго-де-Компостела, а другим - фасад собора Нотр-Дам-де-Пари с его тремя порталами, украшенными герметическими скульптурами.

Николя Фламель так рассказывает нам о своих отношениях с собратьями, с которыми ему не раз доводилось сталкиваться в дискуссиях:

«Не проходило и дня, включая праздники и воскресенья, чтобы мы не собирались или в доме у кого-нибудь (и очень часто у меня), или же у нашей великой Дамы, церкви, наиболее часто посещаемой из всех парижских храмов, дабы поговорить о трудах [алхимических занятиях], коим предавались в предшествующие дни».

Иногда алхимики даже решали объединить свои усилия, совместно трудиться на пути методичного продвижения к успеху Великого Делания. Наиболее примечательный случай - и, по правде говоря, исключительный, когда три сотоварища совместно пришли к цели, по крайней мере если верить преданию, - имел место в XV веке: трио нормандских адептов, Николя Валуа, Николя Гропарми и кюре Пьер Вико, или Витко (встречаются два написания), совместно занимались «деланием» в замке де Флер, где и поныне находится их атанор. Лишь в 1975 году вышло издание (с введением, комментариями и примечаниями Бернара Роже) трактатов двоих наиболее значительных участников этого трио (труды Вико не изданы до сих пор) - «Пять книг, или Ключ к секретам» Николя Валуа и «Сокровище сокровищ» Николя Гропарми. Они могут служить также и характерным примером значительного влияния, порой оказывавшегося манускриптами, любовно написанными каллиграфическим почерком и переходившими от алхимика к алхимику: вплоть до конца XVIII века переписывались эти не изданные в то время трактаты троих нормандских адептов.

Иногда возникали настоящие сообщества алхимиков. Именно перед членами подобного рода сообщества, образовавшегося неподалеку от Неаполя, Раймонд Луллий «окрасил» (как свидетельствует предание) обычную ртуть.

Около 1450 года два алхимика, француз Жан Канье и итальянец Джованни из Павии по латинскому прозванию Ticinensis, выступили против так называемого общества химиков, которое распространяло книги, предназначенные только для посвященных.

В то же самое время (в середине XV века) некое английское общество алхимиков собиралось, как сообщает Джордж Рипли, в церкви Вестминстерского аббатства. Напомним в связи с этим, что в Средние века церковные сооружения использовались не только для совершения богослужений, но также и для всякого рода собраний, поскольку в те времена не существовало учреждений (конференц-залов, культурных центров), которые в наши дни служат как места для проведения публичных собраний. Конечно, церковь для средневекового человека была прежде всего «Божьим домом», но в значительной мере служила также и как общий дом - по сути дела, главное и даже единственное место, в котором могло собираться относительно большое количество людей.

Один из наиболее видных алхимиков XIII века (впрочем, как мы еще увидим, он был не только алхимиком), святой Альберт Великий, в начале своего трактата «De alchimia («Об алхимии») дает ряд советов ученикам и последователям, желающим трудиться над реализацией Великого Делания. При этом он тесно увязывает свои мудрые советы с указаниями чисто финансового порядка:

«Алхимик должен обитать вдали от людей, в собственном доме, в котором должны быть две или три комнаты, предназначенные исключительно для занятий сублимацией, растворением и дистилляцией*.

Алхимик должен быть молчаливым и скромным. Он не должен никому открывать результаты своих операций. Он должен жить в уединении, вдали от людей**.

Он должен выбирать для своих операций подходящее время - иначе говоря, ему следует удостовериться, благоприятно ли расположение звезд на небе.

Он должен быть терпеливым и упорным.

Он должен действовать сообразно правилам: растирание, сублимация, фиксация, кальцинация, растворение, дистилляция и коагуляция.

Он должен использовать в своей работе только сосуды из стекла и керамики, покрытой глазурью.

Он должен быть достаточно богатым, дабы иметь возможность покрывать расходы, связанные с проведением работ.

И, наконец, он должен избегать всяческих контактов с князьями и правителями».

Таким образом, Альберт Великий полагал, что надеяться на успех Великого Делания может лишь хорошо обеспеченный человек с прочным положением в обществе, всерьез решивший заняться алхимическими поисками. Однако немало было таких людей, которые решались пускаться на поиски чудесного способа реализации Великого Делания, находясь в материальном положении, весьма далеком от того, чтобы не знать финансовых проблем. Впрочем, Альберт Великий и сам признает это:

«Я знавал некогда богатых ученых, аббатов, управляющих, лекарей и людей вовсе без образования, которые даром потратили свои деньги и время на поиски подобного рода. И тем не менее их пример не обескуражил меня. Я трудился, не ведая усталости, я путешествовал из страны в страну, спрашивая самого себя: "Если эта вещь существует, то какова она, а если ее нет, то по какой причине?»

Зная, сколь большую роль играли, еще задолго до начала книгопечатания, алхимические трактаты (зачастую носившие пышные и поэтичные названия), можно было бы, пожалуй, удивиться, натолкнувшись на сообщение о том, что неграмотные посвящали себя поискам путей реализации Великого Делания. И тем не менее такое было вполне возможно: существовали неграмотные, обладавшие великолепной зрительной памятью, позволявшей им запоминать в мельчайших деталях все операции, последовательно реализуемые в процессе Великого Делания. В XVII веке (здесь мы далеко выходим за хронологические рамки нашего исследования, но случай сам по себе очень показателен), в годы правления Людовика XIII, некий Винаш имел бесстыдство хвалиться, что знает в мельчайших деталях, хотя при этом не умеет ни читать, ни писать, все действия, которые должны совершаться, дабы успешно выполнить лабораторные операции. Кардинал Ришелье, узнав об этом, велел схватить наглеца, которого, посадив в Бастилию, подвергли пыткам в надежде принудить его открыть секрет трансмутации, прежде чем дать ему смертельную дозу яда.

Альберт Великий отмечал, опираясь на собственный опыт, что в высшей мере полезно совершать путешествия как начинающим алхимикам, так и признанным делателям. И действительно, эти поездки играли решающую роль в карьере большинства алхимиков в Средние века.

На первый взгляд частота путешествий, предпринимавшихся в Средние века людьми, не располагавшими столь быстрыми средствами передвижения, как в наши дни, воистину поразительна. Тем более что количество путешественников, имевших собственных коней или арендовавших их на время пути, было ничтожно мало по сравнению с массой передвигавшихся по дорогам на своих двоих! Но прав будет тот, кто скажет, что зато средневековый путешественник (передвигался ли он на коне, пешком или на корабле) был свободен от необходимости заранее побеспокоиться о получении паспорта, визы или хотя бы простого удостоверения личности. Более того, путешественник в те времена не сталкивался с серьезными финансовыми затруднениями, даже если его собственные ресурсы были незначительны: на всем протяжении своего пути он находил (если был не в состоянии покрыть расходы на постоялый двор и не встречал тут и там возможность переночевать в крытом гумне) стол и кров в приютах и гостиницах, содержавшихся различными монашескими орденами, особенно вдоль маршрутов, по которым двигались паломники. Нищенство в те времена вовсе не представляло собой серьезный проступок в глазах общественной морали, и многие бедные паломники, направляясь в Сантьяго-де-Ком-постела или в иное почитаемое место, не пренебрегали возможностью - и это никогда не считалось бесчестием для них - прибегнуть в случае необходимости к людскому милосердию, дабы пополнить свою мошну.

Чему же учил своего ученика учитель, которым мог быть (иначе это был самозванец-шарлатан) в принципе только адепт, сам уже преуспевший в свершении Великого Делания? Совершенно оставляя в стороне сферу - хотя, как мы уже видели, и очень важную - молельни (предназначенной для занятий духовными упражнениями), отметим, что только вмешательство учителя позволяло алхимику избежать печальной участи провести, действуя методом проб и ошибок, юность, зрелость, а иногда и всю жизнь в тщетных поисках ключа к алхимическим секретам. Существовали две вещи, о которых в трактатах говорилось преднамеренно завуалировано, темным, не поддающимся расшифровке языком, поэтому без помощи учителя, словно посланного ему самим Провидением, дабы растолковать все секреты, ученик не мог отыскать верный путь - будь то в манускриптах или бесконечных разговорах с подобными ему простыми эмпириками. Во-первых, это сведения о первичной материи, из которой надлежало исходить при выполнении операций, являвшихся этапами на пути к успешному свершению Великого Делания. Во-вторых, в трактатах, циркулировавших среди делателей, обязательно отсутствовали одно или два упоминания о порядке выполнения операций, а без этих сведений их ждала фатальная неудача. Если не было учителя, способного сообщить недостающие сведения, то начинающий алхимик оказывался в ситуации шпиона, сумевшего раздобыть секретные чертежи машины, в которых преднамеренно пропущены небольшие, но имеющие ключевое значение детали; без них все попытки изготовить машину будут обречены на неудачу.

Глава четвертая Как становились тамплиерами «Тому, кто желает приобщиться к братии и быть принятым в Орден тамплиеров». Устав тамплиеров А теперь проникнем в тайны Ордена тамплиеров, на самом низком уровне - на уровне соискателя. Прошедший достаточную подготовку и

Как становились героями Если благородным, с точки зрения ахейцев, человек считался по рождению, благодаря связям и богатству, то герой должен был заявить о себе. Будучи темного происхождения, «чужаком и незнакомцем», он, как Тесей в Афины, приходил неизвестно откуда - из